«Повстречался Топтыжке зверь, ни на кого не похожий» (1964). Коллаж сцены из мультфильма «Топтыжка» (1964). Реж. Ф.С. Хитрук, худ.-пост. С.А. Алимов.
Целлулоид, тушь, заливочная краска. Паспарту. 29,7х42 см (паспарту), 20,5х28 (просвет).
Сохранность хорошая. Незначительные царапины. В правом верхнем углу фазы помета 2х в круге.
Федор Савельевич Хитрук – одна из самых масштабных фигур в истории отечественной мультипликации. Точнее, анимации – Хитрук предпочитал именно этот термин, подчеркивая, что в данном виде искусства наиболее важна функция одушевления, одухотворения, нежели умножения движения. Придя на «Союзмультфильм» еще до войны, в 1937 году, за свою долгую творческую карьеру Хитрук «одушевил» огромное количество мультперсонажей (преимущественно положительных героев): это и Лиса в фильме «Серая шейка» (1948, реж. Л.А. Амальрик и В.И. Полковников), и Снеговик (реплики) в фильме «Когда зажигаются елки» (1950, реж. М.С. Пащенко), и Хомяк в фильме «Лесные путешественники» (1951, реж. М.С. Пащенко), и плюшевый мишка-конферансье в фильме «Необыкновенный матч» (1955, реж. М.С. Пащенко и Б.П. Дежкин), и Оле Лукойе в фильме «Снежная королева» (1957, реж. Л.К. Атаманов) – роль, которой Хитрук особенно гордился, и маленький синьор в фильме «Мальчик из Неаполя» (реж. И.С. Аксенчук, 1958), и Карандаш (реплики) в фильме «Ровно в 3:15» про Веселых человечков (1958, реж. Е.Т. Мигунов и Б.П. Дежкин) и мн. др. Особенно удавались Хитруку сцены общения персонажей, он считался аниматором-репличником, который умел очень точно передавать психологические нюансы мимики и жестов, добиваясь максимальной выразительности.
В качестве режиссера Хитрук дебютировал, проработав на студии мультипликатором уже четверть века. Его первый фильм – «История одного преступления» (1962) – стал переломным для советской мультипликации. Эксперименты, конечно, были и раньше, но к моменту выхода «Истории одного преступления» в нашем анимационном кино устоялись определенные принципы кинотворчества, восходившие к диснеевскому целлулоидному контурно-заливочному методу. В 1950-е годы на студии «Союзмультфильм» было принято снимать в основном сказки, притчи, басни – в натуралистическом стиле с отдельными элементами гротеска. Сатирический жанр с использованием иных изобразительных решений только начинал возрождаться.
Сделанный командой молодых мультипликаторов, многие из которых только недавно закончили курсы при киностудии и мечтали создать нечто экстраординарное, этот оригинальный фильм буквально «взорвал» студию, подняв отечественную мультипликацию на новый уровень – условности, метафоры, сатиры и даже психологической драмы. Более того, «История одного преступления» повлияла на наш кинематограф в целом – оригинальными принципами построения кадра, дискретной фиксацией движения героев, монтажными трюками и др. передовыми находками. Для художника-постановщика Сергея Алимова это была дипломная работа.
Визуальное пространство «Истории одного преступления» было пластически устроено иначе, чем большинство произведений «Союзмультфильма» прошлых лет: движения персонажей были более схематичными и концентрированными, а сюжет при этом – остро социален, знаком и понятен каждому советскому человеку. Использование вырезок из газет и журналов придавало фильму особенную актуальность. По мнению режиссера Юрия Норштейна, это была не просто кинокартина, а новый вид мышления. Как выразился другой выдающийся режиссер – Гарри Бардин, «Федор Савельевич стал ледоколом, пробившим своим творчеством привычное восприятие мультипликации» .
Каждый мультфильм Хитрука был новаторским в той или иной степени, и каждый не был похож на предыдущий. «Топтыжка» – вторая лента, которую Федор Савельевич снял в качестве режиссера. Это был графический эксперимент. Хитрук мечтал снять русскую сказку «такой, как она должна быть»: таинственной, живописной, мягкой, а для этого требовались новые художественные средства. Сценарий про медвежонка он написал еще давно (для занятий со студентами на курсах). Режиссеру всегда очень нравились иллюстрации художника Евгения Чарушина – их удивительная тонкость, чуткость, плавность, воздушная пушистость контура.
Но как передать эту пушистость, эту вибрацию цвета средствами классической анимации? Каждую шерстинку перерисовывать на каждой фазе движения (а их в одночастном фильме чуть ли не пятнадцать тысяч) невозможно. Если создавать персонажей обычным способом – исключительно контуровкой и заливкой (даже с использованием метода мультэкспозиции), то мягкое обаяние, мерцание и объемность чарушинских образов были бы утрачены. С подачи мультипликатора Леонида Носырева было решено использовать торцовку и перекладку. Торцовка делалась поролоновыми тампонами, которые макали в заливочную краску, а потом, мелкими движениями, ритмично и осторожно дотрагивались до нужного места на фигурках животных и птиц. Таким образом достигалась необходимая фактурность изображения.
При этом узнаваемые силуэты зверушек Чарушина, его пластичный стиль был сохранен – благодаря мастерству Сергея Алимова, работавшего на фильме художником-постановщиком. Помимо чарушинских иллюстраций источниками вдохновения для Алимова также стали материалы русского народно-прикладного искусства, лубка, произведения ленинградских иллюстраторов 1920-30-х гг. (Владимира Лебедева, Юрия Васнецова, Николая Акимова, Николая Тырсы и др.), европейских художников XX века и др. Художнику-постановщику удалось передать необыкновенные тепло и уют деревенского уклада жизни, привнеся в картину отголоски своих воспоминаний о детстве в деревне и поездках по русскому Северу.
Лот обладает особой коллекционной ценностью, так как сцена была скомпонована и оформлена в паспарту самим Федором Савельевичем Хитруком.
Екатерина Левичева (к.ф.н., искусствовед)
